Грустнее всего в конце лета сухие листья и ветки в цветочных бордюрах чужих садов. Их с каждым днем все больше и больше, хотя вначале может быть никто и не заметил бы один засохший стебелек или пару сухих листочков. Они как седина в волосах любимых людей, напоминают о быстротечности, о конечности, о вечности. Может в самом начале или в середине лета цветочные бордюры еще тщательно чистили, пропалывали и обрезали, а в конце лета кажется на них все махнули рукой не сговариваясь. Еще немного постоят они, а затем... Затем все равно зима.
Потому я никогда не сажаю цветочных бордюров. А вместо них у меня вечнозеленый плющ тянется сплошным ковром вдоль заборов. Ну да, не цветет он... Но и не отцветает же. И не умирает. Я лично закома с плющом, которому больше ста лет, прохожу мимо него каждое утро, здороваюсь. Мне очень хочется, чтобы рядом было хоть что-то, что не умирает. Потому что с осенью всякий раз попадаешь на принудительную репетицию смерти.
Лето убегает. Убегает... убегает... как молоко из забытой кастрюльки на плите. Только и оставляет после себя работу — все отмыть да отчистить. Да еще легкий запах дыма от сгорающего без остатка праздника.
