Перечитывая Булгакова...

Дело было давным-давно. Пришлось мне однажды менять грязную Шушу на чистую... Так у нас назывался процесс смены подгузника. И вдруг в том... сами знаете в чем... мне попался на глаза клочок бумаги. Присмотрелась - кусочек книжной страницы. Еще лучше присмотрелась... и прочла: "Берлиоз тотчас сообразил, что следует делать. Откинувшись на спинку скамьи, он за спиною профессора замигал Бездомному, - не противоречь, мол, ему, - но растерявшийся поэт этих сигналов не понял."

Переворачивать станицу не понадобилось, чтобы немедленно опознать текст.

Хотелось воздеть руки к небу и воскликнуть:

- Михаил Афанасьевич, драгоценный вы мой! Как же вас угораздило-то!

Бросилась я к книжной полке, нашла нужную книгу, открыла странички... а там столько съедено! Сразу видно Шуша и так и эдак прикидывала по зубам ли ей Булгаков. Книгу как-будто точили мыши, которые не решались откуда начинать читать. Потом прошлась по полке... оказалось, что так Шуша точила и других классиков. Но Булгаков оказался самым легкоусвояемым видать.

Кто бы мог подумать, что перечитывать "Мастера и Маргариту" мне придется таким... кхм... не очень обычным способом и в таком... кхм... необычном месте... А Шуша  хороша! Это же надо... так глубоко пропустить через себя произведение... Так проникнуться! По мере скромных сил  и возможностей, разумеется.

Перед Булгаковым жуть как неудобно. Если когда-то свидимся в одном из миров, то он конечно задаст мне несколько довольно неприятных вопросов. Потому я провела с Шушей разъяснительную беседу. Потыкав пальцем в книги на полке я перефразировала Мастера:

— Рукописи не едят!

Шуша ничего не ответила, но с интересом посмотрела на те полки, что были пока вне досягаемости.

***

Теперь в некоторых ее рисунках мне чудится что-то очень булгаковское. Да стоит ли удивляться-то!

Если Шуша когда будет писать мемуары, то может ненароком обронить: 

"С Булгаковым я познакомилась рано, мне еще и года не было. Но он оставил во мне свой след."